Гришка проснулся от дикой боли в висках, хотелось пить, но не хотелось подниматься, бок ныл, да и рука затекла. «Да уж, пора завязывать с пьянкой, не восемнадцать уже». Он приподнялся, и осмотрелся. На полу лежал старенький плед, который свернулся под ним в измятый ком и Гришка видимо уснул на голом полу. А где-то в углу под столом, сиротливо валялась старая кошачья подушка, непонятного цвета и вся покрытая кошачьей шерстью. Гришка поднялся, взял со стола грязный бокал, налил воды из крана и выпил. Затем еще раз повторил сие действо и присел на старенькую табуретку. В голове было мутно и думать не хотелось. Вчера опять с отцом поругались, и он выгнал его из фирмы. Нет, конечно Гришка не дурак и руки у него на месте и голова, но иногда еще дурь в башке играет, да и ведь сил хватает на эту дурь.

Из комнаты послышались шорохи и шепот. Затем оттуда вывалился заспанный Генка и в чем мать родила протопал в туалет. С кем он спал и так было ясно, они со Светкой давно уже в эти игры играют. Муж у Светки осел, но любит дуру. И знает ведь где ночевала, но все простит.

«Привет героям трудового алкоголизма!» — выглянула из-за проема в двери укутанная Светка. – «Ну вы вчера и дали джазу!». Следом за Светкой с громким мурлыканьем и терясь об ее ногу неимоверно пушистым хвостом, на кухню заявился хозяин всего этого безобразия кот Магарыч. Он подошел к холодильнику и выразительно посмотрел на всех сразу таким взглядом, как если б все присутствующие были б его челядью, а он великий позволяет им подать ему пожрать. Светка, завернутая в одеяло, безоговорочно просеменила к холодильнику, кинула коту вчерашнюю котлету и так же исчезла в комнате.

«Ну что на опохмелочку с утра?» — спросил проходящий на кухню Генка, вытирая мокрое лицо полотенцем. Он уже успел заглянуть в ванну, пока Гришка соображал, что ж было вчера и что ожидает его сегодня. Он отрицательно помотал головой — «Еще на фирму надо, батя не шутил вчера. И надо или договариваться по-хорошему, или к нотариусу потащит, долю вернуть»

В кабинете отца было тихо, он сидел над своими бумагами и даже не повернул головы, когда вошел Гришка. Сдерживая себя от волнения, как- будто и не было вчерашнего скандала, Гришка подошел к столу и уселся. Отец, так и не отрывая взгляда от своих бумаг подвинул Гришке папку. Гришка и так знал, что там, но молча открыл, стал просматривать. «Батя, обещаю – это последний раз! Ну поверь, давай не будем.» Отец молчал. «Я обещаю» — повторил Гришка, -«никаких пьянок, никаких разбитых машин и чужих жен.» Отец пристально посмотрел стальным взглядом, но ответил: «Я даю тебе месяц. За этот месяц, если ты не сумеешь чего-то добиться, то забудь про семью и не позорь мое имя. Добиться такому идиоту как ты чего-то за месяц – это уже подвиг. Ты в семье один с умом не дружишь, мне уже стыдно говорить, когда кто про сыновей спрашивает, почему братья твои нормальные, а тебя вечно по болотам носит? Я что Вас по-разному кормил? Разные слова говорил, когда жизни учил? И не роняли тебя и по- голове не били… Короче, женись дружок, но не на своих идиотках, а нормальную девку найди и женись. Я сам лично порву эти бумаги, твоя доля останется. Но это не значит, что через месяц ты будешь полноправным ее владельцем. Посмотрю еще. Если ничего не изменится, то долю твою отдам внукам, когда время придет. А ты живи, тогда как знаешь. Иди, время пошло.» Гришка вздохнул облегченно : «Бать, верни ключи от квартиры и машины, а то я у Генки ночевал сегодня». Отец чуть повернул лицо, и недоуменно подернул бровью : «Ключи? Вон отсюда паскуда! Ключи от квартиры где ты трахал жену моего друга и прочих девиц? Машину тебе вернуть? Какую из разбитых тобой? Мы тебя учили, любили! Думали, что младшенький, потому и любви не хватает. Я горюю что матери нет на тебя, но она хотя б не видит во что ее любимец превратился к тридцати годам. Ты дрянь даже не заикайся! Я только во имя матери этот месяц тебе дал. Задушил бы собственными руками, если б ты мне попался, когда Палыч позвонил и сообщил что ты с его женой гулял, а она из любви к тебе отравилась. Еле девку спасли, дурой осталась. Ключи тебе урод? Что мало на твоем счету душ погубленных? Пошел вон отсюда, пока я не передумал!»

Гришка уходил из кабинета отца довольный, с мыслью что все могло быть хуже. Отец, хоть и вышел из себя, но все ж добрый мужик, семью любит, и да, конечно Гришка дурак немножко и шалопай, но за месяц что-нибудь придумает. Он вышел на улицу и свежий мартовский ветер пахнув в лицо, добавил этой уверенности. Деньги были, не было только куда идти. «А и хрен с ним!» — посмотрев на проезжавшую мимо маршрутку, он остановил ее не глядя, даже не посмотрев, куда она едет.

В городе N-ске вся жизнь пеклась на виду в всех, как булочки в любимой горожанами фирменной булочной, находящейся за мэрией. Сам городок, несмотря на то, что находился на окраине района, жил по каким-то идеальным канонам представления провинции. Не то чтоб все было благополучно, жизнь она и есть жизнь. Однако в городе имелся парк, в центре которого была построена новая небольшая церковь на пожертвование мэра. Вокруг нее кругом выставлены скамеечки, на которых днем сидели мамашки с детьми, а по вечерам собиралась местная молодежь.

Сам городок был чистеньким, с идеально выложенными мостовыми, красивыми под старину фонарями вдоль дорог и уютной зеленью, которая делала его похожим на курорт. Не говоря уже о том, что в городе было два отличных спортивных комплекса, один из которых мог похвастаться бассейном, а второй великолепным катком, где часто проходили не только соревнования, но даже приезжали некоторые звезды эстрады. С работой конечно было тяжко, выбирать не приходилось, так что работали там, где была возможность и особо не роптали, а вот учиться после школы ехать надо было в райцентр или дальше. А потому, жилья в городе хватало. По масштабам провинции хорошего. Квартиры, зачастую построенные еще при прежней власти, даже пустовали, дома были ценнее. Продать квартиру – было как выиграть в лотерею, хоть и все удобства там были и дома добротные раньше строили. Вот и Аленке квартира досталась от бабушки в наследство. Когда Аленка закончила школу, квартира ее уже ждала. Бабули не стало, Аленка одна у родителей, которые в ней души не чаяли. Девочка умная, талантливая, за что не бралась, все у нее как музыка – красиво, да ладно. В школе Аленка училась на отлично и ей вообще учеба легко давалась. Одновременно, закончила музыкальную и художественную школы. А после школы даже не думала о выборе, она его всегда знала – в физкультурный! Конечно, уехать в чужой край, пугало домашнюю Аленку, но желание было сильнее. Мать и классная руководительница были против, талантов у девчонки много и выбрать можно было более выгодный вариант, но отец поддержал. Сказал поможет дочке и бабы заткнулись. Отучившись, Аленка вернулась в родную школу и стала преподавать физ-ру, в городе ее конечно, ждали и вакансия была. Так что все в N-ске было славно – живи и радуйся.

Насчет Марьяхи, Петрович был не прав, когда орал на Гришку. Вернее, даже прав наполовину. Как про нее Палыч сказал когда первый раз увидел : «Дурища огнеядерная!» Знал бы он тогда сколько крови попьет ему эта дурища и как он перед ней на коленях ползать будет. Красива была, ничего не скажешь, но рот лучше б не открывала. Во всяком случае для того чтоб говорить. Тут настоящее терпение надо было чтоб ее не прибить. Зато, уж если Марьяха поднимала свои ресницы и делала вздох, мужики как глухари на токовище, становились теряли и слух и ум и готовы были танцевать перед ней и денно и нощно. Так что выбрать себе «папика» ей труда не составляло.

А Гришка по пьяному делу гулял без разбору. Он что жил, что пил, что любил. Все по- полной чаше, как в последний раз. По полной то оно по полной, но серьезности в том никогда не было, что давалось ему легко, так же и ценилось. А легко давалось ему все и чужие жены тоже.

Петрович с Палычем друзья детства и оба Коляны. В одном дворе росли в одну школу ходили. Вместе влюбились в одну красавицу. Красавица Ольга выбрала Петровича. А так как рядом жили, дружили, детей крестили, то Ольга их в шутку чтоб различать и прозвала одного Петровичем, второго Палычем, да так к ним это обращение и приклеилось. Ольга была не только красавицей, но и умницей. Только благодаря ей мужики остались друзьями по всей жизни, она же когда в стране перемены пошли и надоумила их свой кооператив открыть мебель делать. Мужики рукастые, оба с головой.

Петрович с Ольгой поженились сразу после школы, Ольга ему почти сразу после школы первого сына и родила, правда техникум на заочке она уже со старшим сыном закончила, а вот Петровича в институт отправила, днем работал, вечером учился. Выжили. Еще на последнем курсе среднего родили. А вот Палыч учиться в Москву уезжал в Бауманское. Думал так легче будет Ольгу забыть. Не забыл. Так и не женился до самой ее смерти. Потом она погибла, да так глупо у всех на глазах. У Ольги, диабет был, да никто не знал, она ведь стройная как осинка и всегда прекрасная, в глазах лучики, на губах смешинки. А это на майские было, все в жизни хорошо было, жили дружно, Гришке было уже четырнадцать. Мать еще на Пасху стала мечтать, о том, чтоб на майские собраться всем на даче и посидеть на берегу. Пасха в тот год была ранняя, до майских время было, но не дня не проходило без того, чтоб мать не мечтала о том, как соберутся на берегу, будут смотреть и песни петь. Понятно, что Коляны любое желание матери поддерживали, но Гришка на майские другие планы строил. Они собирались с девчонками первый раз, ну понимаете. Мать понимала, как не понимать, — трех сыновей вырастила, мальчишки мужают. Вот такое дело. Эту боль Гришка до сих пор в себе носит. Может будь он там, он бы спас мать, он бы заметил. А так пока все сидели на берегу после очередной рюмки, а мать пошла окунуться. Очнулись когда уже полчаса прошло. Петрович от горя чуть с ума не сошел, пил беспробудно. Если б не Палыч и старший их Ленька, который к тому времени уже выучился и помогал Колянам, бизнес наверное по частям растянуло бы. Как только отец в себя пришел, они с Палычем бизнес поделили. Не потому, что дороги разошлись, а разрастаться стали, поделили направления, один Колян оставил себе производство, а второй сеть магазинов. Петровичу производство досталось. Он решил, что б от греха подальше между сыновьями ссор не было, поделил его долями на всех поровну.

Гришкину долю, когда он подрос на него оформил, да видно рано было. Пацан шальной был, с ветром в башке. Умненький, с лету все хватал и если брался за что, то мог сделать то, на что другим полжизни надо. Институт закончил книжек не открывая, языки ему легко давались, как будто он их от рождения знал. Отец было хотел его за границу отправить, но Гришка был такой непредсказуемый, что отец побоялся, чего б не вытворил. Светлая головушка, да буйная, а если уж помножить на то, что здоровый породистый конь, да еще и девки просто как под гипнозом на него липли. Гришку любили все, еще до его рождения любили. Старшие сыновья подросли, а любовь к Ольге была настолько сильна, что разделить ее на четверых было много, потому и появился Гришка. Крестил Гришку Палыч, у него своих не было, а Ольгиных как родных любил, потому, когда матери не стало, рос Гришка на два дома, видать так его балованным и вырастили. Видать всю любовь к Ольге Палычи на Гришке выместили за то, что она рано ушла.

Я вижу Уважаемый читатель, Вы уже догадались о какой сказке идет речь. Но Вас наверняка одолевают те же сомнения что и меня – жизнь не сказка. А если и сказка, то где-то у кого-то другого, кого мы не знаем. И тем интереснее наблюдать, за тем насколько сказочными окажутся муки наших героев. Немного жестоко, наверное, переносить этот сюжет из сказок в наше время. Поэтому я и назвала свое творение «То, что могло быть, но чего никогда не было. Но Вас, не интересуют эти мои рассуждения, у Вас есть свои и Вы их наверняка выскажете мне, после прочтения. А может и не выскажете. Суть останется той же.

И так, продолжим.

Руслан влюбился в Алену еще в школе. Она училась на год старше. Да и неудивительно, в нее вся школа была тайно влюблена. Таких девчонок нельзя не любить. Ее улыбка, такая мягкая и открытая, расслабленный и всегда умиротворенный взгляд просто струился из ее серых лучистых глаз. А ее мягкий и звучащий как звонкий ручеек голосок? Ни с чем его нельзя было спутать. Конечно они пересекались часто, то на общих школьных собраниях, то в тусовке ребят. Но Аленка она, какая? Для нее все равны и всем она рада, а мальчишки для нее на втором месте. Руслан парень крепкий, можно даже сказать видный, борьбой занимался, но стеснительный. Конечно он пытался за ней ухаживать, но она не заметила, как и многих других. Парень знал, что учиться она уехала, ждал ее. А когда услышал от друзей что Аленка вернулась, побежал и скупил все розы в цветочном. Он не думал, что будет говорить, его просто так переполнила радость, что летел как на крыльях. Был август месяц, солнце палило нещадно и это только еще сильнее подогревало страсть Руслана. Он влетел на четвертый этаж Аленкиной пятиэтажки, даже не заметив лестничных пролетов. Дверь открыла мама Аленки, она все поняла, позвала дочь. Конечно Аленка обалдела, они пили чай и казалось,что весь мир не существовал до этого момента! Как она могла его не замечать! Он самый лучший на свете, как он говорит, как смотрит! Какая она счастливая!

Аленка и Руслан не могли наговориться и надышаться друг другом. Аленка по возвращению домой устроилась в школу, до первого сентября еще было далеко, а у отца Руслана был свой бизнес где он помогал отцу. Поэтому Руслан мог отлучаться, когда хотел и они часто ездили в горы, где Руслан стоя на какой- ни будь вершине кричал : «Аленка! Я люблю тебя как никто и никогда!-а-а!» И она смеялась. И мир был только для них двоих. Руслан решил сообщить родителям, что он собрался жениться.

Аленка, как ни в чем не бывало, ждала Руслана сегодня вечером, но он не пришел. Телефон молчал. Она дважды пробовала набрать его, но телефон был отключен. Она позвонила к нему на работу, но ей ответили, что Руслан сегодня не появлялся. Неприятный холодок прошел по Аленкиной душе, легкая тошнота стала давить горло, а ноги подкашиваться. «Что случилось?» — думала она. То, что Руслан звонил ей по нескольку раз в день, рассказывал о любви и мчался к ней было настолько неизменным, что первой мыслью было мчаться к нему и узнать что произошло. «Может в милицию? Куда? Кто знает?» Пришедшая мать успокоила ее, что если б что-то случилось, то весь город уже знал бы. Возможно у него срочные дела и он не успел предупредить, а может готовит сюрприз. Аленка немного успокоилась, но неприятный холодок внутри не уходил. От страха ее тошнило и видеть кого-то, видеть солнце за окном. А вдруг с ним беда? Прошла неделя. Аленка узнала через друзей что Руслан уехал из города. Больше ничего. «Что, что могло случится! Он уходил вечером и целовал меня во все места, он сказал, что меня ждет завтра сюрприз…» Аленку знобило, «Как же холодно, Господи, как будто не август, а середина января!» Утром Аленка не встала, ее знобило и тошнило, рвало. Мать дала противорвотное, вызвала врача и уехала на работу, отец был в отъезде.

Вечером пришли друзья, притащили всяких вкусностей, пытались ее рассмешить. Аленку тошнило и на вкусности она не могла смотреть. «Как они могут смеяться, когда ей так плохо, когда неизвестно где мой Руслан?» Аленка ждала, когда все уйдут, что погрузиться в свои мысли. Девчонки переглянулись понимающе, но ни одна не решилась сказать. Сказал Антон. Он взял Аленку за запястье, спокойно и тихо сказал: «Аленушка, ты сильная девочка, мы все вместе росли, мы дружили и будем дружить. Мы друзья, понимаешь? И мы никогда, никуда не денемся. Прости, что именно я тебе сообщу эту новость. Твой Руслан жив здоров, но он уже не твой. На прошлой неделе, они с Анжелой сыграли свадьбу. Вернулись в город вчера. Играли за городом у родни Анжелы, там молодые и жили всю эту неделю. Думаю, что подробности тебе неинтересны…»

Гром прогремел в голове у Алены. Пол подкосился, тошнота сдавила и единственное что успела сказать Аленка перед тем как умчалась в туалет: «Уходите!». Когда она вернулась, никого не было. Открытое окно теребило гардину и за окном, было слышно как мальчики передают друг другу подачи играя в футбол, а старый дом эхом изменяет их голоса. Аленка чувствовала себя совершенно одинокой и опустошенной, как будто в этом мире она одна.

Приходивший утром врач, выписал лекарства, успокоительные и направление на обследование. Через неделю Аленка узнала, что она беременна. Ребенка она решила оставить. Как она одна будет его поднимать, думать она не хотела. Просто решила – это ее счастье и никакие обстоятельства этого изменить не смогут.

Ну вот, Анжела. Да что про нее говорить, давайте просто расскажу, что дальше происходило. Анжела вообразила себя чуть ли не первой королевой города. Ну а как же? Думаете был в городе жених круче Руслана? Не было! И хотя родители Анжелы и Руслана дружили семьями с детства, а сами они еще детьми друг друга знали, истинных чувств Руслан к Анжеле никогда не проявлял. Ну дружили и дружили, подумаешь. На встречах отцы поднимали тосты за то, что поженят детей. Анжела замирала от волнительных фантазий, а Руслану и в голову прийти не могло, что кто-то будет женить его против воли. Но кто молодых в таких семьях слушает? Это вековые традиции, свой род там не просто берегут, а планируют еще до рождения детей. Ну и что, что мы люди современные? Это что освобождает от традиций? Не ты первый мальчик женишься по воле отцов, не ты последний. Посмотрим, как ты своего сына женить будешь!

Вот так все и произошло. А чтоб не было долгих препираний, да рыданий, свадьбу назначили на следующий день, как только Руслан решил родителей своим неуместным решением порадовать. Родители люди умные, в наше время что свадьбу играть долго что ли? Были б деньги и связи. В ЗАГСе, работала пациентка матери Анжелы, она из благодарности для уважаемого доктора время для регистрации выделила, хотя была самая пора свадеб. Платье там, машины, это все тоже не проблема. Платьев в салоне море, тем более у Анжелы была абсолютно стандартная фигура, для девушек той местности. Платье село как влитое, как по ней шили, даже подшивать не пришлось. Машины отец Руслана подогнал, благо это их бизнес, а праздновать решили в селе у родни. Там и продуктов хватит и родне ехать не придется. Даже богатый, дядя Аслан, прилетел с семьей из Москвы на свадьбу любимой племянницы. Так что для кого-то свадьба удалась, а кому не нравится – так всем не угодишь. Анжела просто сияла от счастья, и не скрывала этого. Одно омрачало ее девичью душу, это роман Руслана с Аленой, о котором все знали. А самое мерзкое, что могло быть – эта шлюха забеременела и не собиралась избавляться от ребенка! Эта мысль выводила Анжелу, не давала ей нормально спать и даже дышать. Увидя на улице Алену, она взирала на нее с такой ненавистью и превосходством, что та была готова провалиться под землю. Анжела ходила по бабкам, «снимала порчу» с Руслана, потому как город маленький и если он видел где-то случайно Алену, то напивался и вел себя как последний урод. А ведь она носила под сердцем его ребенка! «Эта стерва думает, что сумеет нас разбить?» — думала Анжела. «Быстрее ты сама сдохнешь и твой ребенок!». А еще, они попали к одному гинекологу и приходить на обследование приходилось в один день. Родители привозили Анжелу на машине, «чтоб девочка не волновалась» и отец стоял ждал, когда очередь на прием. Затем он звал дочь, и она шла на прием. Эта идиотская ситуация напрягала всех, но что делать, за свое счастье надо бороться. Анжела боролась.

Сказать, что для Аленки наступил ад, ничего не сказать. Нет, токсикоз и всякие там отеки ее на докучали. Беременность в этом смысле была самой обыкновенной, бабской. Недельку помутило и все стало в норму. Но в городе с этой историей началось что-то невообразимое. Аленка стала замечать, что на нее пристально посматривают соседи. Семья Руслана была не из обычного сословия и поговорить о них всегда находились желающие. Однако, в этой ситуации сложно обвинить Руслана. В кошмар жизнь Алены превратила Анжела. И кто б мог вообще подумать, что тихая Анжела, учившаяся в параллельном с Аленкой классе способна на такие страсти. Из школы помню, что у нее была самая потрясающая коса, какую можно было представить. Густая, кудрявая и такая широченная, как на картинах боевых амазонок изображают. Училась она так себе. Все задания выполняла, но если Анжела выходила к доске и начинала говорить… Мама-дарагая! Лучше я не буду описывать этот цирк. Поэтому, всерьез  из ребят никто девушку не воспринимал, тем более, что она и не пыталась выделяться. Зато, как изменилась она, выйдя замуж! Какой взгляд, какая уверенность! Что заставило ее так преобразиться? Я думаю беременность. Для некоторого типа женщин это хороший козырь. Но тссс! Автор этого творения тоже женщина и она не будет обижать своих героинь, за их женские слабости! Эй! Вы мужчина в семейных трусах, Вы что, читая подумали, что и я так могу поступить? Ну тогда нечего Вам читать дальше, идите отсюда! А я не буду писать гадости про беременных героинь, даже если поступают они не слишком красиво. Что? Что именно — не красиво? Сейчас, подождите девушка с обворожительной улыбкой на аватарке, я все расскажу. Не обижайтесь, не буду по имени, пусть и другие девушки подумают что это я им пишу.

На работе в школе на Алену посматривали искоса. То ли так вообще принято, когда появляется новый человек в коллективе, то ли потому что и Алена, и Руслан выросли на глазах школы, а такие истории не часто происходили в N-ске. Жители город любили, ценили его за уют, покой и чистоту. А вот такие истории баламутят, зачем они нужны? Да еще и в школе. Поэтому Алена старалась как можно быстрее провести свои занятия и уйти.

Соседки судачили. Даже не стесняясь. В очередной раз возвращаясь домой, Алена услышала пересуды на лавочке. Одна старушка сочувственно вздохнула : «Вот так детей на учебы отправлять одних, испортили девку, набралась там грязи, не успела приехать, уже пошла куролесить», «Они там в больших городах все бесстыжие» — вторила ей вторая. «Ото и наша. Была наша, стала вашей!» с умничала первая. Дальше Алена уже не слышала, ком в горле перешел в грудь и грудь защемило. Алена поднялась в квартиру матери и не разуваясь, упала на диван обессиленная. Чужие языки без костей, сколько б не мололи – не сотрутся. А то что они чужое сердце разбивают, так что им с того?

В середине октября, Алена собиралась на работу. Родители еще спали, и она тихонько собралась, стараясь не шуметь, чтоб никого не разбудить. Оделась, взяла сумочку и туфли. Решив обуть туфли на коврике на площадке, чтоб не стучать каблучками, она открыла дверь и почти уже вышла, когда нога зацепилась о что-то мягкое. Алена наклонилась чтоб поднять и обомлела. На коврике у двери лежала дохлая ворона, а на двери со стороны площадки размашистыми кривыми буквами было написано «Сука!!!». Алена тихо сползла и зарыдала.